Позовет он меня к себе, и заставляет смотреть, как головы сносит. Жизнь ценить учит. Шарах – и нет башки. А все такие одинаковые, безлицые. Смех его заливистый, как у ребенка, лопнувшего шарик воздушный. Смахнет с лица кровь, и опять – шарах! Мне еще не попадало, хоть по пьяни и грозится вечно, мол, я следующим пойду. А встречу его на улице или в пивнушке, расскажу ему это, он ответит, что сны у меня дурацкие и нальет мне.
