Меньше, чем двое

Видишь? Нас так уже мало - меньше чем двое...
Мечемся в клетке-тюрьме, как душевно больные...
Что тебе слышится в этой мелодии / вое...
Что тебе грезится в этом незыблемом(?) мире...
Брось сигарету - до фильтра изъедена дымом.
Слышишь, как бьется Когда-то_Любившее - птицей?
Нет, это всё было сном, пустотой / пантомимой...
Пусть всё останется Там - мы должны торопиться.
Да, торопиться - разучивать новые роли,
мучить аккордами струны гитарного грифа,
вновь ошибаться и, вновь подбирая пароли,
вдруг улыбнуться над строчками прежнего мифа...
Вижу себя почему-то отчетливо в синем...
чуть повзрослевшей и даже немного счастливой...
Кто-то другой за рулем, и планета проносится мимо...
Пусть это будет... и пусть непременно красиво!

Всё кончено?..

Все кончено. That's all и c'est la vie.
Мои воспоминанья боле мне не милы.
И то, что по воде писали вилы,
уж в Лету кануло, увы.
О нет, молчи, я знаю все и так.
Пустые обещанья нынче в моде.
Давай о книгах, о погоде?..
Ведь это, право же, пустяк.
А, кстати... на работе как дела?
Нормально? Cool, я очень рада.
Как мама и ее рассада?..
Сестра еще не не родила?..
So, well... приятно было пообщаться.
Ведь мы друзья, mon cher, теперь?
Да не тащи меня в постель!
А, может, всё-таки... остаться?..

У черты

Это боги ночных дорог
раскрывали и жгли наши карты…
Если б знать, где проходит священный порог,
за который ступают все космонавты…
За которым нет мира дешевых газет,
где блуждают по невесомости
мнимые боги, где не ходят в клозет
и не умирают от скромности.
Мы стояли у той черты,
наблюдая, как бесятся демоны,
как беззубые черные рты
извергают проклятья над бездною…
Нас делили на черное-белое,
выжигали на коже знаки,
нас пугали меткими стрелами -
слишком разных детей Зодиака…
Мир делился на До… и После… тебя
и, если До… было слово,
то После… - выж-жен-на-я зем-ля -
ни-че-го – даже слова простого.

True Love

True любовь на тёрке противоречий,
добавляю чайную ложку застывших сомнений.
Ты говоришь в манере своей: "Аривидерчи",
тебя веселит прямота здесь развёрнутых мнений.
Продолжаю тереть любовь (любовь ли?) -
добавляю щепотку сухих специй...
(Знает ли кто, что может сравниться по силе
с разрядами грохочущего в груди сердца?)
Ну, и что же за блюдо у нас такое выходит?
Вроде любовь, приглядишься - театральное представление.
Видишь, сколько зевак толпится на входе?
Все говорят о каком-то прозрении.
О Всевышний! Развей все наши страхи,
признайся, ведь не было ничего и в помине.
Это ведь не любовь убита на плахе
и не желание тлеет в камине?..
Да не надо нам этих искусственных молний,
всего этого бутафорского антуража,
симуляций, ночных кошмаров, агоний...
Будет быт мой размерен и слажен.
Можешь и дальше ходить по улицам в своем изношенном шлеме,
всем рассказывать о миссии космонавта.
А у меня больше нет никакой проблемы -
пойду и обменяю любовь на 3D-мир WarCraft'а.

Туман

Лезет в душу змея,
извиваясь мясистыми кольцами,
и в глазах у меня
страх застыл. Яд по порциям
разливаю в бокалы. Беллиссимо!
Разрывается в зале орган –
я от музыки слишком зависима…
Стелет очи туман…
то ли яд, то ли музыка действует…
Так отчетливо входит во мрак
взгляд - блуждает по комнате…
В зале кто-то одетый во фрак…
Он безмолвно стоит у стены.
Свечи гаснут под пристальным взглядом,
тает воск и немеет орган…
Неужели он мёртв? Неужели так надо,
чтобы кто-то рассеял туман?..

Двухминутный джаZzZ

Нету смысла ни в чем – ни в столбах, ни в заборах…
Расслабляющий стонущий джаз
пробежался по венам… Нет ни строчки, а страх
смотрит зверем блуждающих глаз…
Не в тоске я умру и не в море безбрежном,
настигающем словно экстаз…
Расслабляющий, будто молочная нежность,
я играю для Вас этот стонущий джаз.

~
Белый клоун с улыбкой гиббона
расправляет помятые крылья.
Он устал слышать крики и стоны
и дышать фиолетовой пылью.
Он устал улыбаться и плакать,
корчить рот в бесполезных гримасах,
разводить то огонь, а то слякоть,
делать разные скучные пассы.
Он разбит, сердце рвётся на части -
механизм его требует смазки,
он мечтал бы о клоунском счастье,
но выдумывать вынужден сказки.
В его доме нехитром таятся
разноцветные сны и желанья.
Каждый вечер со страстью паяца
Коломбине он пишет посланья -
тщетно всё. Давят серые стены.
Кровоточат разбитые крылья.
Он выходит смешить на арену
и дышать фиолетовой пылью.

Резонируем

Резонируем в такт – ты и я,
понижая бемолем боль
распалившимся телом смычка.
Ты ведешь (это танец или пожар?).
Это гонки на выжива-
ние. Я люблю тебя, я вонзаю
в твоё тело лихие клинки.
Ты исколот, ты источаешь
любовь. Ты сочишься сти-
хами. Сколько можно сто-
ять у безбрежности океана,
ожидая небесной манны?
Этот путь – от края до края -
я пройду, не смыкая глаз.
~
Разрыв строки как пропасть Бытия -
вгрызается в сознанье полчищем вопросов,
как в душу ядовитая змея
крадётся словно вор и всё берет без спроса.
Тоской по прошлому охвачен пилигрим,
на перепутьи размышляет дня и ночи, -
за свой порыв, за вольнодумие гоним
и поиском души приюта озабочен.
Разбужен утренним не ласковым лучом,
в смятеньи чувств сипит, неровно дышит,
в слух превратившись, слышит как ключом
в двери ворочает и топает по крыше
немая смерть, как тенью по стене сползает,
и половицами скрипя, свой нож вонзает
и режет душу на куски.
~
я черчу на бумаге
ровными буквами
имя твое
слева направо.
мои пароходы
доплыли до края -
до берега.
ну что ты,
не надо мне рая.
я просто скучаю.
я имя твое черчу.
~
в осени
затерялась я, в осени.
и длинней рукава,
я права – не права.
сбросили,
обнажились леса.
с проседью.
к декабрю я стою
белая.
посмотри - я пою,
я пою для тебя.
буду ждать
к сентябрю -
к осени.