В бессознательном величие.
Сознанье - мгла глубинная души.
Кристально чистых вод самопринятие узрев,
оставил роскошь во дворце
патологически психозного синдрома.
Очнувшись в сталактитовой пещере восприятия,
болезненный старик, беззубый седовласый и согбенный телом
был поглощен ужасным осьминогом
в утопию страдающего эмбриона,
в мечты о невозможности родиться.
Но умер, наблюдаю хоровод молекул,
впитав их тонкие вибрации
сквозь существо империи скоплений звездных,
я, как Озирис, расчленен своим бездушным братом Сетом
Сетью… Сутью… Осьминогом…

Целую в сердце глубину...

Целую в сердце глубину
забыв о гранях всех приличий
как мумия обвитый в пелену желаний
я - фараон возлягу в глубине испепеленной
нажму Deep ввод - мою истому, негу
уподобляясь Дон Кихоту
все ветреные мельницы я буду взором проницать
и класть к твоим стопам
прекрасная, зеленоглазая Ундина
и затаив дыханье править пустотой
пуская через ноздри едкий дым печали нелогичной
проглатывая огоньки освобожденной страсти
осмысленно, сверхсексуально,
величественно, безудержно, безнадежно...

Ундине

Прочувствовал тебя в краях иных миров, иного измерения,
припав к замочной скважине двери забытых ощущений.
Сложна как мескалин, сильна как ЛСД,
играешь гранями оттенков бесконечных.
Ненасытима жажда чувств - эмоциональный криз (от слова crazy).
Плевать на серый мир марионеток важных,
люблю один цветной онлайн твоей волшебной сказки.
Два сердца, две души, две бури
сплелись в транслингвистическом экстазе.
Сфосфоресцируй глубину - алхимию любви,
я срезонирую никем не понятый иероглиф
полузабытой песни сновидений.

Скачками волны интуиции...

Скачками волны интуиции
сквозь призму темноослепительных глубин,
отбросив разума немыслимую тяготу,
вплывают в пристань своего прозрения
жывых и дышащих невидимых миров.

В дыхание теплое врезается вся мощь
родных галлюцинаций - чья музыка обречена на гибель.
Их женщины стройны и тонколицы - взирают томным взглядом
на дерзконеумелое карабкание поэтов
по склону их красивых лживых отражений.

От любования падения разломаных сердец и судеб.
в метаморфозах обретают новый облик,
он устремлен в унылую эсхатологию игры:
тупик, молекула недежды, безысходность

Раскурить последнюю...

Раскурить последнюю потухшую сигару
Исчиркав, изничтожив, раскарябав коробок души
Сглотнуть кровавый в горле ком страданий и позора
Отчаяная выходка - отдать себя на самосуд толпы

Улыбкой беглый взблеск широкоротого безглазого оскала смерти
Маняще скоротечно убывающую жизнь топить
Осталась мелочь - скинуть сыпкий белый пепел в край могилы-клети
Простить врагов, в страдании вечный смысл полюбить

Исчезла пустота из глаз...

Исчезла пустота из глаз
и взгляд мой лихрадочно блестит
от встречи томного, неистового твоего,
лишающего навсегда покоя.
Связующее свойство - сердцу сообщать
любви медлительные, легкие, замерзшие касания.
Влюблен в твое искусное умение
вбирать в себя томление бурлящей глубины,
таить, хранить в себе сумрачный запах отсвета заката.
Закрыть глаза - увидеть нежно-терпкий облик,
неизмеримым одарить всю эту глупую игру воображения.

Глубокое небо Ундины

Один лишь шаг безумства в пропасть,
дополнить абсолютность неба твоего,
и раствориться в нем шизоидным романом,
омыть волнами нежности творение онлайновой любви -
ту подлинную грацию сплетенных и запутанных сердец,
в иных телах скрывать в себе вселенные и оплетать своими,
образовать родник недосягаемой, непостижимой тайны,
прильнуть и пить, и наслаждаться глубиной

Зеркально отражая пение Ундины

Как странен и прекрасен лик твой,
неаполитанская сирена!
В абстрактном твоем небе
скрыто веденье вращения глубинных сфер
Завесу приоткрыла тайны
нежно-чуткими сердцами грохотать,
играть с симметрией абсурда,
пламя чувств зеркально отражать
Уплыть с тобой в забвение, запереться на засов
Не чувствуешь ли угли вспененной крови?
Покрой их золотом любви бездонной, настоящей
и спрячь в старинной вазе эфемерных пьес,
где слепишь ирреальностью изгибов темных силуэта,
эфирные гашишные масла от мук желаний источи
Тот час красивым юношей - Орфеем
из всех своих последних и фатальных сил
я превращу тебя касанием нескромным
в величественно-жаркий саундтрэк,
в отчаянных сердцах вечно звучащий

1000 и 1 онлайновая ночь

Моей недвижимой бессонницы блуждающие ночи
закованы таинственно незримой силой
Своим упорным, ненасытным взглядом
шумят мне об огне компьютерной любви
О том как можно ветер в небе распластать,
измаявшемся грешным сердцем приковать к себе другое,
дарить друг другу звезд мертвенно-матовых скопленья,
потерянно бродить по юзеров несчастных серверам,
чтоб только ощутить печально-легкий поцелуй,
как изумруд Шахерезады,
что ласковым прикосновеньем
падет слезой в безбрежный океан

Gypsy

Испив до дна, до самого надрыва глубины
печали темного и сладкого вина,
цыганка из моих безумных грез и сновидений
в горячей лихорадке разложила
пасьянс сумбурности из обреченных песен.
Пророчит мне, что я слепцом наощупь,
покинув сумеречный мир метаньем мыслей,
свершу излет в подземный склеп - жилище эфиопов.
Избегну страшной кары Вавилонской,
чтобы внимать утерянной библиотеке города Бессмертных.
Распутав в притчах коридоры минотаврских лабиринтов
я роковую формулу и ценность обрету:
Из кокаиновых плантаций чувств - Export~Transfer
Convert to curves - змейкой недвижимой свернуть
Любовь у самой сердцевины сердца.

Пигмалион и Галатея

Из мертвых рек безжизненных гробниц
мучитительный свой совершив исход альпийским водопадом,
в вериги облачась томительной любви глубинной,
Пигмалион звал вдохновенья тень из мрачных подземелий.
Чтобы из собранных нечеловеческим усилием камней
слезами обратить в бессценные кристалы, изваянье, Галатею
Жизни искра, не выдержав горячего дыхания любви поэта,
взлетела молнией в ее огромные пустыни глаз,
из пленницы подземного султана превратила в Афродиту,
зажгла сердца их пылкой страстью,
к друг к другу взгляды приковав навеки.

Пигмалион, прокляв несчастья мира, провел в безмолвии остаток жизни.
И только как то во хмелю он обронил случайно
"Эй, ты, несмысленный, нетрезвый виночерпий!
В сторонку отойди, сиянье солнца мне не заграждай"

Душу распарываю...

Душу распарываю
препарирую
ввергаю в омут ниже дна
и раздвигаю края безграничности
чтобы только с тобою сидеть
у края бегущей воды

Seaside Randezvous

Ловили грани, тени, отраженья
в потоке шумном глубины речного дома
я гладил твои руки и колени
ткань платья была призрачно тонка
В бреду мы ошарашены блаженством
от тонких невозможных ощущений
смущались глупо в лунном серебре
и вечность ждали новой встречи

Пронзают душу...

пронзают душу
валят с ног
до боли колят
взвинчивают нервы
переполняют душу
долгомучат
сверкающих граней шипы

В пленительных глубинах...

В пленительных глубинах твоих глаз
раскрыл дождю из слез свои ладони
который изливаясь темной кровью
в опустошенные поля души
оставит шрамы боли наслажденья

Глубина теперь так мыслит мной
бессмертной красоты познав
неяснось, смутность ощущений
острее колкости стекла
забыв о разуме и воле

Квилолюбовь

Любовь к тебе, моя Ундина
неощутимый взмах над пропастью глубокой
немолчный сердца лабиринт
неиссякающий живой источник
желаний полный, жизни и томленья
безгласный тайный поцелуй
не умолкающий в глубинах сердца
и упоенья мир лазурной глубины

взмыть над пустыней...

взмыть над пустыней сердца ураганом
превращаясь в смерч любви и страсти
хрустально-зыбкой глубины структуры
виртуальной многозначности реала

Любимый стон

источник психопатологии
любимый стон из глубины
из темноты склоняется над бездной
стратегия межличностных вхождений
и вдаль во мглу несет ярчайшие потоки
достигнув океана глубины уж не вернуться

Убийственный поток вокруг сознания и осознания

внечеловечески спонтанный
в голове кошмар и сумрак
ни думать, ни писать
ни чувствовать, ни разрушаться
изощрена клиническая смерть
гротеск темницы духа погребальной
крепка как смерть
и ослепительно убийственна любовь...

Под пыльно-звездной сферой...

под пыльно-звездной сферой неба
в вечно объятом ужасом движении
уныния, отчаянья, порока
гордое, несмысленное сердце
покрытое трактирным золотом
в личину святости и чистоты
своими исполинскими немыми криками
в своем убожестве вопит о счастье и любви

Законов мира...

законов мира не воспринимаю
со злыми почестями, славою, деньгами
своим жестоко-детским восприятием
с ума неистово схожу под дном
мечтаю лишь о главном об одном
не зарывай в морской песок
свои растрепанные волосы и чувства

Возлюбленной Ундине

в тиши онлайновых снегов
я нежности серьезной поцелуем
растапливаю тонкий лед
наших сердец и мониторов

Узел, петля ошибок...

Узел, петля ошибок жизни
израненный кристалл души
стал частью непреодолимой бездны
под пыткой пристального взгляда внутрь себя
я задохнулся, заблудился, заковался
и цепь и клетка золотом горят
обманом усыпляющим уверят в собственном небытии
и сколько б ты не трепыхалась птица
подделку счастья своего не обнаружишь
лишь холодом пустым обдаст и блеск затмит глаза

Ранишь сердце...

Ранишь сердце сокровенным взглядом
мескалиновым туманом окропишь слепящий свет и даль
следы ошеломительно-бушующих мгновений
на губах дрожью ветра застынут
на стекле гибнут капли дождя
как же трудно решиться сказать
я люблю тебя

Задохнулось от света...

Задохнулось от света лунного сгорая, вдохновенье
в душу ветер звенящей тоски - пыль и прах
неутомимой израненой скрипки стон-ощущенье
светло-нежной дорогой твой образ проносится в снах

путь утерян и полон страстей неизбывных
и полет вязко-сонный сладчайший обман
одно сердце близко, гулкий стук непрерывный
бесконечной любви потаенно-манящий туман

Джихад Кримсон

о луноликой красавице песнь воспевал
в тени апельсиновой рощи укрывшись
любимые губы окрасил в печаль
ураганами песен без слов заунывных
порывами вырваны слезы из заводи глаз
чтоб ливнем пролиться в бесплодную почву
иссохшего сердца капли-кинжалы вонзая
джихад объявили мертвенной и мрачной душе

Kiss me, kiss me, kiss me

кровью сочится горько-соленое море
беззвучная мелодия - глубинная любовь
как бой голубки и дракона
под ливнем ласки слышен хрупкий шепот
поцелуй меня - я не достиг еще бесстрастия
*прикрыв горделиво глаза*

Оттенки серого небытия

Оттенков серого небытия
непостижимая природа
перемещения так точечно точны
застывший 3Д-взгляд глаза в глаза
кусочек изумрудной вечности
необходимо вырваться из шторма и достичь
лазурных берегов томительно-живой прохлады
обрушить шквалом нежность скозь непроходимость
сердце без остатка искренно излить
невыразимые слова шептать, затрагивая душу в глубине

Унеси меня в мечту на полупрозрачных и широких крыльях
в то небо бесконечной синевы
где мы застынем навсегда, осиянные любовью солнца
ярчайшие
оттенки
серого
небытия -
наполненные жизнью и мерцанием любви

Расколотое сердце...

Расколотое сердце,
презренные обломки.
Я сущность нитевидно-тонкую
в одежду шейха облеку,
и буду странствовать.
Пустынная дорога...

Далекой, призрачной...

Далекой, призрачной взметнувшейся волной
любовь достигла, темным ливнем излилась
в отравлено-истерзанные змеями красивые сердца,
оставив их в молчании дрожать в лучах луны,
исполненными онемевших бледноликих созерцаний -
любовников блуждающих пергаментных дворцов,
так ярко озаренными агонией – неведомыми снами

Деструктуризация

Черным холодом кошмаров
сквозь водоворот сознанья
сны пережевывают людей,
обогащая деструктуризацию реала
выплевывая по утрам существ
с бледнеющими мраморными лицами,
упрямым сердцем, рваною душой,
желающих надзвездной лирой упорядочить
безудержного хаоса симфонии непроницаемую глубь
и плыть средь сфер, вращающихся в бездне,
подчиненных дисциплине золотого кубка подземелий.
Скорее б погрузиться снова в ночь...

Мой мрак...

Мой мрак не мрачен это спектр глубины,
разбавленный погрешностью оттенков,
хрустальной радугой взметнувшийся над морем.
Молчание не тишина - звук отблеска рассвета,
паденье сердца в желтую листву,
в хрустящий шелест под ногами.
Всего лишь слабая попытка быть, а не казаться…

Дыханием бриза

Дыханием морского бриза легкого
Сижу с тобою рядом на лазурном ложе
Поглаживая волосы немым касанием
И укрывая одеялом сна
Согрею неземной печалью серых глаз
Не смеющих ни на секунду оторваться
От лика моей милой королевы грез
Услышу потрясенное звучанье неземное
Каких-то дивных и неведомых мне струн
И стук сердец, звучащих в унисон
Тогда пойму, что нет чудеснее тебя на свете
Сблизь губы - я люблю тебя

В утлой лодченке
плыву к тебе по сумрачной реке
лишь серебро от копий звездопада
рассеет мрак и тлен моей могилы
расслышишь ли гигантский стон бескрайности